Стив вырос, много хорошего и плохого случилось в его жизни с тех пор: родители состарилась, Стив окончил колледж и стал полицейским. Он жил обеспеченной жизнью, был здоров, со стороны могло показаться, что обласкан судьбой.

Но ужасное событие детства оставило в его душе неизгладимый след. Несмотря на солидный жизненный опыт, повидав немало на своем веку, как полицейский, в душе Стив оставался семилетним мальчиком, который был верен своей королеве и тайно верил в существование злого колдуна.

Он сходился с женщинами, влюблялся. Но всегда что-то не складывалось и приходилось с ними расставаться.

Его последняя любовь – Мэрилин была красивой и умной. Любила Стива и он любил ее. Им было хорошо вдвоем. Мэрилин работала в отделе рекламы одного Бродвейского театра. Одна была проблема – Мэрилин имела пристрастие к наркотикам.

Однажды Стив пригласил ее в ресторан на большое семейное торжество, чтобы представить свою невесту семье. Когда подали десерт, Мэрилин куда-то вышла и долго не появлялась. Ее нашли в туалете, без сознания. Вызванная «скорая» приехала слишком поздно – Мэрилин умерла от передозировки.

Это событие настолько потрясло Стива, что он окончательно поверил – над ним тяготеет злой рок. И решил: не надо больше искушать судьбу, не надо вступать ни в какие серьезные отношения с женщинами. Лучше оставаться одному.

На вопрос, почему он не женится, Стив теперь полушутя отвечает, что, «как порядочный человек, сначала должен выплатить долги за дом и машину». От предложений познакомить его с «классной девочкой» всегда отказывается.

2

Однажды в осеннем парке Стив встретил молодую женщину. Он кормил птиц. Но почему-то, против обыкновения, некоторые из лебедей, схватив кусочек-другой, отплывали от него, устремляясь куда-то. Стив повернул голову и увидел на берегу, в осоке, крохотную женщину в светлом плаще, с распущенными светлыми волосами. Она тоже бросала птицам крошки.

– Не знал, что у меня появился такой серьезный конкурент, – пошутил он, подойдя к женщине, складывая вчетверо уже пустой целлофановый пакет.

– А я вас тут видела в прошлый раз. Но вы были так заняты, что меня не заметили, – засмеялась она в ответ.

На вид ей – лет тридцать. Но определить наверняка ее возраст было трудно – в ее необычайно белом, с правильными чертами лице было нечто таинственно ускользающее. Во взгляде темно-карих глаз странным образом соединялись и тревожная застенчивость, и дерзость, и доверчивость. Ощущение неопределенности возраста усиливала ее маленькая, исполненная удивительной грации, фигура.