Арестуйте моего сына!

Пав духом, Татьяна возвращалась из полиции домой. И вдруг – конечно, ограбил! Конечно, угрожал! Ей нужен документ на защиту от собственного сына! С полпути она вернулась и запросила специальный документ – «order of protection», сказав, что Гарик ей угрожает расправой из-за денег. Теперь любое появление Гарика в ее квартире или в этом доме было уголовно наказуемо.

Сын не придал этому документу никакого значения: неужели его всегда покорная мать на такое пойдет? Не обратил он особого внимания и на новый врезанный замок.

Однако на этот раз Гарик просчитался. Мать стала мужественной, потому что любила его.

Он пошел лечиться в очередной госпиталь, но вечером снова раздался звонок в дверь. Предчувствуя недоброе, Татьяна подошла к двери.

– Мамочка, открой! Я голодный! Я замерз!

– Ты опять сбежал? – спросила Татьяна, опустив руку на замок.

– Я только переночую, а утром пойду лечиться. Мне нужно вернуть долг. Мамочка, меня убьют, если я им не отдам сто долларов. Они стоят под домом с пистолетом!

– Я тебя не впущу, – спокойно ответила Татьяна. Ее ладонь, лежащая на замке, не шевельнулась.

Он долго кричал, плакал, потом ушел. Затем кто-то звонил по телефону, на ломаном английском предупреждал, что Гарика застрелят. Стучались соседи, сообщая, что ее сын в одних брюках и рубашке валяется на бетонных ступеньках, а сейчас лютая зима. Но Татьяна не открывала.

– И как же вы, мать, могли оставаться в теплой квартире, зная, что ваш сын валяется полураздетым на холодных ступеньках и его могут убить?!

Она смотрит мне прямо в глаза:

– А вы думаете, мне было легко? Я сидела под этой дверью и ревела белугой. А потом позвонила в полицию и сообщила, что Гарик нарушил «order of protection» и появился в доме. Я сказала, что он лежит на лестнице, пусть приедут и арестуют его. Потому что тюрьма – это три раза в день еда, чистая постель и методон. Тюрьма его спасение. После этого у меня был сердечный приступ…

ЕМУ – ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА

Гарик вышел из тюрьмы с направлением на одну лечебную программу. Попросил у меня денег на проезд. Дала ему денег на автобус и предложила: «Хочешь, поедем вдвоем?». Но он отказался: «Нет, не нужно. До этого я пытался лечиться для тебя, а теперь – для себя». И уехал. Приезжаю к нему через две недели, вижу – в сыне что-то положительно изменилось. Сказал, что в отличие от других лечебниц здесь ему нравится.

– А где он сейчас?

– В том же реабилитационном центре, от Нью-Йорка туда ехать на автобусе два часа. Скоро исполнится четыре месяца, как он там. По выходным езжу туда: он выглядит великолепно, подтянут, занимается в спортзале, плавает в бассейне. Просит привезти книжки и его любимые баклажаны с уксусом и орехами.

Facebooktwitter