От пьянства умирали его сослуживцы с завода, умирали соседи в нашем доме – крепкие мужики спивались невероятно быстро. Хорошо помню те гробы на стульях, выставленные для прощания во дворе перед домом, с погибшими от пьянства соседями.

Помню и то, как пьяный отец заставлял меня делать ненужные задания по математике и русскому языку, оскорблял нас с мамой. Меня душила обида и бессильная злоба.

При этом мой отец – очень мягкий человек, безумно предан семье.

К счастью, неподалеку от нас жил мой дед, я всегда мог пойти к нему и остаться там на ночь. Дед был светлым и мудрым. К нему за советом и поддержкой часто приходили родственники и соседи. Дед говорил мне, что отец меня любит, а пьет «по бестолковости и от скуки».

Отец не стал алкоголиком. Он не обращался к врачам по этому поводу, групп «Анонимные Алкоголики» тогда в России еще не было. Но со временем он стал пить гораздо меньше, и больше никогда не напивался.

Папа и сегодня жив и здоров, разменивает седьмой десяток. Может выпить пару рюмок водки по праздникам. Мы с ним очень близки. Порой мы вспоминаем его коллег с завода, соседей, погибших от алкоголя. Но почему-то в наших разговорах мы оба обходим те долгие годы, омраченные его тяжелым пьянством.

Я тоже как-то «забыл» про те годы, считал, что они исчезли, изгладились в памяти так, будто этого никогда не было в моей жизни. Я не хотел это помнить.

И вдруг – очутившись в школе наркологов в Нью-Йорке, двадцать лет спустя, я встретился со своим прошлым!

Я узнал, что “взрослые дети алкоголиков” имеют болезненную восприимчивость к критике, взрывной характер, глубоко спрятанный гнев.

То, кем я был, кем стал, прошлое, настоящее и будущее обретали для меня смысл и объяснение.

Может, не случайно судьба привела меня в наркологию?

Загадочный сфинкс Кевин

Кевин был загадкой. Понять его не мог никто. Он был воистину “книга за семью печатями” для нашей веселой группы, где после откровений Сильвии о том, что ее когда-то совратил отчим, поток публичных признаний уже не прекращался вплоть до самого выпуска. Так, к окончанию, вся группа знала, кто из студентов был когда-то совращен, у кого какие болезни, кто и сколько сидел в тюрьме.