Он растерялся. Стал озираться, словно в поисках пути к бегству.

– Ке-вин!! Ке-вин!!! – грохотала аудитория.

Кевин часто заморгал и, опустив голову, выдавил:

– Yes…

– Что же ты молчал все это время?! Зачем же так мучил себя и нас?! Брат!..

Отец Виктор: из наркоторговца в священники

В своем рассказе я уже упоминал Виктора – пуэрториканца шестидесяти лет с небольшим. Студенты называли его “падре”, отцом. Виктор и в самом деле имел троих детей: двое из них были взрослыми и жили отдельно, а третий – подросток – с родителями. Но отцом Виктора называли из-за того, что он был протестантским священником.

Около десяти лет в рамках миссионерской деятельности Виктор окормлял католические приходы в Швейцарии и Португалии. Стало быть, знал не только о жизни своих пуэрториканских собратьев в Нью-Йорке, но имел представления и о том, как живут европейцы, и чем они отличаются от жителей США.

Вернувшись из Европы, Виктор должен был стать настоятелем прихода, но интриги в епархии этому помешали. Погоревав, он решил, что на всё Воля Божья. Нужно было где-то работать. Один из прихожан был директором небольшого реабилитационного центра, взял Виктора к себе на работу, но с условием, что он получит специальное наркологическое образование.

Так Виктор-священник стал наркологом, пас души «нарко-овец».

С первых же дней Виктор проявил ко мне симпатию. А когда узнал, что по вероисповеданию я христианин, православный, то искренне обрадовался, проникся ко мне даже любовью.

Невысокого роста, средней комплекции. Походка его была забавна – словно у медвежонка. Его черные, с проседью волосы были зачесаны назад, открывая невысокий, изрезанный морщинами, лоб. Черные аккуратные усики, подобно щеточке, были коротко подстрижены. Когда Виктор улыбался, то его лицо вмиг светлело и добродушно расплывалось. Но он мог быть и строгим, особенно когда вещал и проповедовал.

Я никогда не видел Виктора в церкви во время проповеди, но несколько раз на занятиях, когда речь заходила о вере, он произносил такие пламенные речи, с такой страстью твердил, что наркомания – болезнь, в первую очередь, духовная, что никто не смел ему возражать.

Однажды Виктор сказал, что во время сессий с некоторыми пациентами он чувствует в кабинете присутствие дьявола! – и все в аудитории, включая преподавателей, раскрыли от удивления рты.

Он верил в то, что говорил. Веру подделать нельзя, притвориться верующим невозможно. Люди это чувствуют. Лицемера быстро изобличат.