ГЛАЗА СФИНКСА

Знакомили друг друга со своими родственниками. Жен и мужей, увы, пришло не много. В основном – сестры и братья, друзья. Мой «американский брат» Питер представил меня своей сестре, а священник Виктор – нескольким прихожанам.

Разумеется, пришли и преподаватели, директор и вся администрация. Вручали дипломы. Каждый выпускник произносил речь – прощальную, благодарственную. Многие, не договорив до конца, начинали плакать.

Мне диплом вручала миссис Тери – замдиректора, та самая, которая год назад, принимая меня в институт, спросила: «Зачем Вам это нужно?» В институте она следила за посещаемостью и дисциплиной, но, в основном, имела дело с бумагами. Студенты не шибко любили ее за сухость и формализм, предпочитая обращаться напрямую к директору, который был человеком более либеральным.

В прощальной речи я тоже поблагодарил преподавателей и студентов. Смотрел на сидевшую напротив миссис Тери, всегда бесстрастную, рассудительную, испытывая к ней смешанное чувство презрения и жалости. Как может она работать с людьми, которых презирает? Еще и замдиректора! – думал я, глядя, как она сдержанно хлопает в ладоши и принимает от студентов цветы.

Одной из последних микрофон взяла студентка по имени Барбара – низкорослая и склонная к полноте пуэрториканка. Во время занятий Барбара ничем не выделялась, была немногословна, держалась в тени. Она не была наркоманкой, но сидела в тюрьме, поэтому в группе ее считали «своей». О себе Барбара особо не распространялась, публичных откровений не делала, драматических историй из своей жизни не рассказывала. Интерес к ней у группы был невелик.

Когда она взяла микрофон, на многих лицах изобразилась досада. Мол, сейчас придется выслушивать эту скучнейшую Барбару, которая наверняка не будет ни рыдать, ни петь, ни выбегать в слезах из аудитории. Уж лучше бы отказалась от речи.

Барбара некоторое время молчала, глядя в окно. Затем стала тихо говорить, сделав несколько шагов по аудитории:

– Вот моя история. Мой муж был драгдилером, продавал крупные партии наркотиков, и я ему помогала. Мужа застрелили, и я решила вести его бизнес, – говорила Барбара, не переставая медленно ходить от стены к стене и глядя перед собой так, словно не видела ни цветов, ни блестящих шаров. – Меня накрыло ФБР, конфисковав крупные партии кокаина и метадона. Прокурор запросил максимум – двадцать пять лет, но судья сжалился, и мне дали пятнадцать, без права досрочного освобождения, – тихо лилась речь Барбары в этом притихшем, каком-то перепуганном зале. Но такой мягкий приговор обозлил меня еще больше. Я наладила наркобизнес в тюрьме.

Facebooktwitter