Пляж Sea Gate — это бабье царство, гарем на океанском берегу. Женщины — болтливые приятельницы, благодушные компаньонки, приветливые соседки, но в то же время и непримиримые конкурентки, ведущие бескровную войну, в которой никогда не будет победительницы, лишь постоянно растет счет убитым и раненым.
Только чайки и альбатросы кружат над берегом, роняя пронзительные крики, в которых словно слышится: «Ты пер-р-рвая! Ты кр-расавица! Ты пр-росто пр-релесть!..»

***

— Представляю себе, сколько купальников у этих дам! Наверное, многие из них имеют для купальников специальный шкаф, — сказал Осип, провожая взглядом одну пляжницу, битый час фланирующую туда-сюда вдоль берега. — Зимний гардероб у них, пожалуй, скудный: пара теплых курток, может, дубленка. Зимой здесь, говорят, очень ветрено и холодно — все-таки океан. Все сидят в домах, у электрокаминов и теплых батарей, греются. Кто тебя видит? Кому ты нужна? Зато летом — гуляй, душа.
— В каждой женщине живет актриса, которой нужна публика. Вам, мужчинам, не понять тот кайф, когда тебя пожирают десятки глаз. Ты буквально чувствуешь эти взгляды своей кожей, — сказала Стелла.
— Да, понять это трудно, — полушутя согласился Осип.
Они стояли на песке, у кромки воды.
— И еще в каждой женщине живет проститутка. Я много об этом думала. Нет такой женщины, будь она даже самая правильная, которая бы в глубине души не мечтала предаться самому низкому разврату, попросту говоря, не мечтала хоть бы разочек стать последней блядью. И случись это, она испытает глубочайшее удовлетворение, насладившись собой, своим падением. Потом, правда, будет себя сильно презирать, — Стелла умолкла. — Ладно, хватит с тебя, я выдаю слишком много наших бабьих тайн. Кстати, это ничего, что мы с тобой стоим так открыто, нас вдвоем все видят? И жена твоя скоро себе шею свернет, все ходит кругами.
— Она мне доверяет, она не ревнивая, — ответил Осип, сам поразившись той легкости, с какою сейчас мысленно отдалил от себя Тоню. — Смотри, чтобы потом у тебя не было проблем.
— Ой! — вдруг, ойкнув, Стелла подняла стопой вверх ногу, при этом опустив руку на плечо Осипа. — Кажется, наступила на ракушку, — вытащила из ноги и щелчком отбросила крохотный черный кусочек. — Когда же ты наконец покажешь мне последний видеоролик? — спросила с капризной ноткой в голосе, снимая руку с его плеча.
— Через несколько дней. Мне еще нужно с ним поработать.
— Скажи хоть, как я там получилась?
— Как всегда — неотразима.