Нью-йоркская Кармен

Осип щурит воспаленные глаза. Резь в глазах становится невыносимой. Похоже, время идти к глазному. Он достает из кармана брюк пластмассовую бутылочку с острым носиком. Выдавливает из нее последние «слезки» и, даже не вытерев влагу, ручейками стекающую по щекам.
Неожиданно он чувствует, что сейчас с ним и вокруг него происходит нечто странное, нечто удивительное и великое, что невозможно объяснить словами, но что всегда таилось глубоко в его своей душе. Назвать ли это чувством Судьбы?
Он ощущает… присутствие Стеллы. Он уверен, что она сейчас где-то рядом. Он снова улавливает запах ее тела, ее волос, ее любовного пота, различая малейшие нюансы запахов.
Перед ним сейчас, словно на экране, прокручивается кино, смонтированное из разных эпизодов, с самого начала: как он познакомился со Стеллой на ночном безлюдном пляже, как снимал ее в разных образах и в разных местах, как они занимались любовью где только представлялась возможность, как она молилась в соборе, — все, вплоть до последней сцены, когда он подрался с тем грязным сутенером в ее квартире.
Прекрасный фильм их несложившейся любви, в котором единственное не хватает такой же прекрасной концовки.
Осип зачем-то нажимает кнопки, переключает видеокамеры. На одном из экранов неожиданно возникает силуэт молодой женщины в короткой юбке и розовой футболочке, идущей по пустому коридору. Подвинув рычажок на панели, он увеличивает изображение этой девушки. Стелла! Она здесь, в отеле! Пришла по вызову какого-то клиента!
Он смотрит, как Стелла остановилась возле двери одного номера. Он смотрит, как Стелла остановилась возле двери какого-то номера. Но вместо того, чтобы позвонить в дверь, вдруг повернулась и замахала поднятыми руками — будто бы звала кого-то, или хотела таким образом привлечь к себе чье-то внимание.
Осип знал, кого она зовет и кому сейчас машет. Он отрегулировал изображение на экране так, чтобы Стелла стояла перед ним в полный рост.
Она улыбнулась, вероятно, ощутив, что достигла желаемого результата, — Осип ее заметил и смотрит на нее. От радости высунув язык, она подразнила Осипа, и, судя по всему, что-то сказала. И вдруг… взмахнув руками, стала танцевать! Ходила по пустому коридору, выгибаясь то так, то этак. Осип глядел на эту «цыганочку с выходом», и у него мелькнула мысль, что Стелла сейчас пьяна, может, еще и под кокаиновым кайфом.
Закончив свой танец, она послала ему воздушный поцелуй, снова что-то сказала. Затем пригладила волосы и позвонила. Дверь тут же открылась и Стелла вошла внутрь.
Осип неподвижно сидел, долго глядя на экране на пустой длинный коридор, залитый ярким светом ламп. Ему показалось, что там сейчас летают чайки над пенистыми волнами… На его скулах дернулись желваки.

Facebooktwitter