Она знала, что Михаил, идущий сзади, сейчас смотрит на нее. Ее пальцы стали еще быстрее перебирать четки: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Она ожидала, что молитва придаст ей душевной крепости. «Но если я сейчас скажу ему, что мне его помощь не нужна, то буду выглядеть очень глупо. Он тогда подумает, что я имела какие-то тайные помыслы на его счет. А мне ведь бояться нечего. Я дала клятву Богу, я обручена Небесному Жениху, и никакие мужчины мне не нужны».

Она смелее пошла вперед. Поднявшись по лестнице, подошла к небольшому столу, взялась за его край:

– Вот этот.

– Я сам его понесу. А вы показывайте дорогу, – сказал Михаил, поднимая стол.

Пройдя, они очутились в каком-то коридорчике, отгороженном от залы книжными полками.

– Давайте сюда. Осторожней. Ну что же вы! – она прикрикнула, когда Михаил случайно задел одну из полок.

– Sorry.

– Это вы извините… Вот здесь, ставьте. Сейчас я эту полку чуточку отодвину. Вот так. Спасибо вам.

Платок съехал с ее головы, приоткрывая густые черные волосы.

Затем, пододвинув стул к столу, она села. Все уже было сделано, и можно было спуститься на первый этаж. И проститься с этим случайным гостем.

Но она зачем-то стала перекладывать кисточки. Для нее уже не оставалось сомнений в том, что ждет ее сегодня ночью: будет лежать на кровати в своей келье, врывшись в горячую простыню, будет жалеть себя и проклинать свою судьбу, захочет вернуться в мир. И все ей будет казаться бессмысленным – и молитвы, и посты, и службы. И страшная мысль, что Богу все безразлично, что Ему нет никакого дела до ее жизни, будет терзать ее сердце…

У-у! – завывал ветер за окном.

– Знаете, жить в монастыре очень трудно. Многие считают, если человек стал монахом, то он уже ангел. А это совсем не так, – с этими словами она поднялась. Стала напротив него.

И вдруг, отклонившись назад, едва не вскрикнула: в нем – незнакомом и таком чужом, ей привиделось что-то невыразимо близкое, родное. «Эти длинные ресницы, и пытливый, глубокий взгляд, и всё, всё!».

Михаил даже не помнил, кто кого обнял первым – он ее или она его? Он стал осыпать поцелуями ее лицо, шею…

Она едва не упала, когда Михаил неожиданно оттолкнул ее от себя. Метнул на нее перепуганно-мрачный взгляд:

– Я приду к вам завтра, – и быстро вышел.

Загремели по лестнице его сапоги.