Византийский двор

Юрка хмуро вздохнул, посмотрел исподлобья на свою пустую рюмку. Снова взял бутылку коньяка.

– Сына, может, хватить пить? – спросила тетя Лена.

Он налил себе в рюмку и залпом осушил ее.

– На этих скотов у власти нет никакой управы. Бандюки с депутатскими значками – вот кто они! Ничего, мы до них еще доберемся. Я сам Яныка в зону отволоку, там ему место… Ладно, зачем тебе наши проблемы? Ты ведь не для этого к нам пришел.

– Юра, а знаешь что? – спросил вдруг Матвей – нараспев, с сильным английским акцентом.

Матвей стоял возле аквариума, где некоторое время наблюдал за рыбками. Непонятно, что он услышал, что понял в том разговоре взрослых. Но сердце его расслышало верно, что у папиных друзей, которые судя по всему  не такие уж злые, а даже очень несчастные, случилось что-то нехорошее.

Еще Матвею сейчас было приятно видеть папу в этом кругу. Он давно не видел его таким: спокойным, задумчивым и в то же время таким свободным, готовым к любым, самым невероятным, поступкам. В обычные дни дома, в Чикаго, папа всегда какой-то измученный, уставший, часто раздраженный. Сидит за своим рабочим столом, читает, делает пометки в книгах, работает на компьютере. Такой разве прыгнет с крыши, разве пойдет охотиться на диких кабанов?

А вот сейчас, рядом с дядей Юрой и дядей Сашей, папа словно помолодел. Часто смеется, хлопает друзей по плечам, а они его.

– А давайте мы сейчас полезем на крышу, – продолжал Матвей, обращаясь то к Юрке, то к Сашке. – Или пойдем строить плот. Папа мне все рассказывал о вашем детстве.

Не сводя улыбчивых глаз с Юрки, который, надо признаться, ему нравился все больше, Матвей вышел на середину комнаты. Подтянул повыше джинсы, ввиду его исключительной худобы постоянно сползавшие. Поднял руки со сжатыми кулачками:

– А еще я знаю, как дядя Алеша с тобой дрался.

Все в комнате умолкли, устремив глаза на ребенка.

Матвей нанес несколько ударов воображаемому противнику:

– Ух ты, дундукович! Ах ты, шакальмасов!

Все засмеялись. Юрка, минуту назад хмурый и мрачный, широко улыбнулся. Поднялся со стула. Закатал рукава рубашки, обнажив жилистые руки:

– Ну, паря, сейчас я с тобой разберусь!

Вышел на середину комнаты и с поднятыми руками встал напротив Матвея:

– Давай, нападай!..

Facebooktwitter