Это насилие и упадок нравов проникли и в наш тихий благодатный Марин-Парк. Возле моего дома, где ещё не так давно всегда было тихо и чисто, теперь постоянно валялся неубранный мусор. Сильные шторма, бушевавшие в то лето, повалили деревья вокруг, они так и валялись на дорогах, затрудняя проезд. На скамейках, где раньше ворковали влюблённые парочки, теперь сидели какие-то типы странного вида, – курили траву, нюхали кокаин и пили водку. Всё чаще стали разбивать стёкла в машинах. А по ночам на улице даже стали похлопывать пистолетные выстрелы.

Затем по всему Нью-Йорку прокатилась волна погромов, когда были разграблены сотни престижных магазинов и отделений банков. Кстати, неподалёку от моего дома тоже был разгромлен и разграблен супермаркет с тремя десятками престижных магазинов, как были разграблены и несколько автодилерских салонов.

Полиция практически бездействовала, опасаясь обвинений в расизме или антилиберализме.

Как раз в это время входила в разгар президентская гонка, накалились и политические страсти. Если республиканцы упорно «не замечали» медицинских масштабов пандемии, то демократы не замечали разгула преступности и бездействия полиции. Было очевидно, что жизнь простого человека политиками не ценится ни в грош, независимо от их партийной принадлежности.

Все, кто мог, обзаводились оружием, собственный пистолет уже выглядел не прихотью, а надёжным способом защитить себя. Я тоже решил, что пора обсудить с доктором Мерси детали приобретения пистолета.

Как древний маг

Случалось, возвращаясь после работы, я подходил к своему дому около семи часов вечера – как раз в то время, когда собравшиеся возле подъезда соседи – старички и старушки, согласно новой традиции, возникшей во время пандемии, чествовали «героев пандемии»: стучали перед домом в металлические тарелки и чашки, со многих окон тоже лился звон.

Я приближался к дому, в своей светло-синей госпитальной курточке, приветственно махая им рукой. А они, обрадовавшись, «усиливали» звук, стучали ложками по кастрюлям и тарелкам ещё сильнее. Несколько раз я, шутя, просил их «исполнить» мои любимые мелодии из «Дорз».

– Бен, ты герой! Ты настоящий супермен! Ты теперь более популярен, чем Джим Моррисон! Бен, где твоя гёрлфренд Эми? Каждый герой должен иметь любовницу.

– Эми уехала к себе в Джорджию проведать своих родственников, – врал я.

– Тогда я могу стать твоей гёрлфренд, на время её отсутствия, если ты не возражаешь. Я всё ещё очень горяченькая, – шутила какая-то из старушек.

Так, перебрасываясь ничего не значащими словами, под звон «литавр», я подходил к подъезду, возле которого магнолия распустила свои нежные цветы.