ххх

Светло-бежевый и совершенно великолепный «олдсмобиль» – со стертым протектором колес и разбитым зеркалом заднего вида – стоял у бровки, на глухой, безлюдной улочке, и фары его были погашены. На заднем сиденье валялись инструменты, банки с краской и пакеты со шпаклевкой. Ровно десять минут назад двигатель был заглушен, печка выключена, и поскольку дверцы прилегали неплотно, морозный ветер быстро выдувал из салона теплый воздух.

– Мне баптисты предложили сделать визу на ПМЖ. Бесплатно. Нужно только ходить к ним на собрания и раздавать на улицах какие-то книжечки, – говорил Юра.

Он сидел справа от водителя, засунув по привычке руки в карманы кожаной куртки, застегнутой на молнию. Черная лыжная шапочка, натянутая почти до самых бровей, плотно облегала идеально круглую голову Юры. Глаза его смотрели вдаль, сквозь лобовое стекло.

– Так в чем же дело? Делай визу у баптистов, – сказал Михаил.

– Не-а, у баптистов нельзя. Грех.

– А ты, гляжу, – ортодокс.

– У меня дед был священником. Его в тридцать седьмом репрессировали, сослали в Сибирь. Там и погиб.

– Мой дед тоже погиб в сталинском лагере.

Щелкнула зажигалка. Огонек на миг осветил два лица: Юрино – сосредоточенное, Михаила – недовольное. Еще бы! – второй вечер они торчат на этом отшибе, ждут какого-то Юриного знакомого, с которым якобы нужно поговорить. И почему-то – обязательно в машине.

– Еще пятнадцать минут – и я покатил, – Михаил раздраженно бросил зажигалку на панель.

– Мишаня, не нервничай. А здорово мы тогда с тобой в баньке попарились. Мне та шлюха такой классный массаж сделала, кх-кх…

Лобовое стекло мутнело и покрывалось каплями дождя. Слева вдоль улицы тянулась высокая ограда, за которой темнели надгробные плиты.

Михаил крепко затянулся:

– Ладно, уже поздно. Поехали отсюда.

Он завел мотор. Нажал кнопку, и две черные резиновые щетки запрыгали перед глазами с неприятным вжиканьем.

Лобовое стекло стало исключительно чистым, и хорошо было видно, как в дальнем конце улицы появилась фигура какого-то молодого мужчины. Михаил прищурился. Что-то знакомое почудилось ему в этом мужчине…