А как исковеркали его драму в молодежном театре! Когда Иван пришел на премьеру, то через десять минут, накрыв голову пиджаком, выскользнул из зала, чтобы никто его не узнал…

И – ни копейки денег за это, ни гроша! Издание книг – оплатил своими деньгами, постановка пьесы – тоже за свои. Постоянно звонил из Москвы в Васильковск родителям, писал по электронке, просил выслать еще тысячу долларов, еще тысячу рублей…

Не выдержал всего этого Иван. Выпустил перо из рук. Сдался. Женился на приличной еврейской девушке и уехал с ней в Штаты. Пусть другие марают бумагу и обгрызают перья! Щелкоперов в России хватает и без него. Пусть шлепают себе романы, как коровы лепешки…

Кстати… возле коровьих лепешек часто растут белые грузди. Когда-то всей семьей ездили за грибами в лес. Ох, и груздей же там было! Набирали полный багажник «ВАЗа»! Мама их засаливала, а потом подавала к столу и под хреном, и в теплом яблочном соусе…

Иван захлопнул фолиант. Решительно поднялся и направился в кухню. Там стоял огромный трехкамерный холодильник, высотой едва ли не до потолка.

Раскрыв дверцу, устремил взгляд на полки, уставленные различными банками, чугунками, кастрюлями, соусами, сырами; из судка торчала голова копченого осетра.

Иван потянул носом, принюхался. Вдруг тонкая грусть отразилась на его лице.

– Полный холодильник еды, а есть все-таки нечего. Н-да…

Он снова сидел в кресле-качалке, перед камином. Смотрел, как прогорают, оседая, головешки.

Да, он тогда не закончил свой роман. И Гоголь покинул его. Убежал куда-то, улетел. В Италию, в Рим…

Что за фантастическая, страшная жизнь ожидала Гоголя после того, как он вернулся из Италии обратно в Россию! Что происходило в его душе? Почему он ото всех скрывался, сжигал свои «Мертвые души»? Вечно в нужде, с мучительной мечтой о великой поэме, зачем ходил по монастырям, постился, довел себя до полного душевного и физического истощения? Жуткая судьба!..

В последние дни его жизни недоумки-врачи пытались спасти Гоголя, заворачивали его в мокрые холодные простыни, облепливали лицо, шею и грудь пиявками, клали ему на голову лед, пускали ему кровь, делали клизмы. Гоголь умолял оставить его в покое…

Бам-ц! Что-то грюкнуло – это упала кочерга, прислоненная к стене.

Иван вздрогнул, съежился, словно от холода. Литература… Страдания… Муки неизвестно во имя чего… Вся его жизнь, которую он с таким трудом выстраивал много лет, овладев специальностью психиатра в Америке, покой и комфорт – все это полетит вверх тормашками. Себя-то Иван хорошо знает – не сможет делать кое-как. Если возьмет перо в руки, то…

У него – свой собственный дом в Нью-Йорке. Дача в горах. В гараже стоит новый «Лексус». В психбольнице, в принципе, все тихо, спокойно.