Я вспомнил, что у меня с собой двести долларов, которые я, по поручению жены, должен был передать сегодня вечером её подруге.

– На, бери, они тебе пригодятся, – я достал из кармана джинсов деньги и сунул их в руку Влада.

– Не надо, перестань. Мне Антон дал денег и на операцию, и обещает взять на своё полное содержание на пару месяцев, пока очухаюсь.

– Нет, возьми. Пожалуйста, возьми.

– Окей. Дякую, – Влад взял деньги. Затем, улыбнувшись, посмотрел мне в глаза. – Я не знаю, как долго проживу, – сказал он тихо. – Мне кажется, что недолго. Но я хочу дожить до смерти Путина, хочу увидеть эту тварь в гробу, а лучше повешенным, – он прикрыл глаза, потёр ладонью свой лоб и вдруг покачнулся. – Помоги мне.

Я помог ему добраться до кресла.

Мы стали собираться. Антон предложил Владу остаться у него на ночь, «для подстраховки», пока не придёт его дочка, но Влад отказался, – он устал и, судя по всему, хотел побыть один.

* * *

– Ты, кажется, жил где-то в этих краях, да? – спросил Антон, когда, покинув Влада, мы все вместе ехали обратно.

– Да, правда. Здесь неподалёку.

– Хочешь, заедем ненадолго?

– Конечно хочу.

Мы развернулись на кольце, выехали на эстакаду, а потом помчались по бульвару под гору нижнего Печерска.

– Если не ошибаюсь, этот дом? Или следующий? – уточнил Антон.

– Следующий.

Вот она – знакомая дорога, по которой мы с братом Сенькой долгие годы спускались в школу и возвращались домой. Эта дорога прошла и сквозь все мои университетские годы, и потом и первые годы после получения диплома, когда я работал преподавателем истории в школе. По этой дороге когда-то я привёл в дом свою будущую жену, чтобы представить её родителям. По ней мы уезжали в Америку.

– Если можно, сверни и остановись здесь, в переулке. Я быстро – туда и обратно.

По моей просьбе Антон остановил машину в узком переулке, ведущему к пятиэтажной «хрущёвке». Я вышел из машины и, обогнув дом с тыльной стороны, остановился возле невысокого забора, ограждавшего небольшой сад.