Прошло немного времени, и пациент со школьным аттестатом уже вызывал у меня неподдельное удивление, даже восхищение: «Вот молодец! Вот так да – сумел окончить среднюю школу!» Ну, а ежели вдруг встречался кто-то с одним или двумя семестрами в колледже, такого уже можно было считать Эйнштейном!
Но отсутствие образования было не самое значительное среди моих открытий.
Это был бесконечный поток горя. Горя, которое не кричало, не рыдало и не заходилось в истерике. Это было горе иного порядка: оно имело суровое лицо в шрамах, с выбитыми или сгнившими зубами, с руками в наколках и порезах от ножей, с огнестрельными ранами на теле. С полностью разорванными семейными связями. С посадками за грабежи, торговлю наркотиками, за квартирные и магазинные кражи. При полном отсутствии какого-либо трудового стажа. Без какой-либо специальности. С различными хроническими болезнями.
Поначалу подобные пациенты вызывали у меня сочувствие: всё в их жизни переломано и перекалечено, никакого просвета. Я внимательно их выслушивал, обещал куда-то позвонить, что-то разузнать. Но поток не иссякал. Со всех тюрем штата, из судов, детоксов и психбольниц ехали в клинику люди со старыми сумками.
На моем столе зловеще росла гора незаполненных бумаг. На стул передо мною садился один пациент за другим. Я не запоминал ни их лиц, ни имен.
– Какие наркотики Вы употребляли?
– Кокаин.
– А траву?
– Да, и траву.
– Пили?
– Да.
– Какие у Вас медицинские проблемы?
– Гипертония, кажется.
– Образование?
– Одиннадцать классов.
– Имеете родственников?
– Бывшая жена и сын. Никаких контактов с ними нет.
– За что были судимы?
– За воровство.
– И за хранение наркотиков?
– Да, и за хранение наркотиков.
– Специальность?
– Никакой.
И так, бегом, уже галопом, вопрос – ответ, «галочки», «крестики» в пустых квадратиках. Нет времени посмотреть в глаза.