Да, кстати, немаловажный вопрос — о чем будет его новый фильм? Долгое время он вынашивал художественный замысел — снять картину о детях, больных раком на последней стадии. Когда-то работая санитаром в хосписе, он познакомился с некоторыми из них и их родителями. Эти дети еще не знали, что такое смерть, но как будто понимали, что из хосписа уже никогда не выйдут, поэтому как-то не по-детски ценили каждую минуту жизни…
Но сценарий до сих пор так и не написан, несколько раз он принимался за него, но в конце-концов отложил в долгий ящик. Пока хочется снимать только Стеллу.
— Смотри, к старому хрычу из 218-го номера опять идут две шлюхи. Ну-ка увеличь, — распорядился Уолтер, указывая на один из экранов.
Щелчок — и две вытянутые фигуры девушек возникли в полный рост. Коротенькие платьица, туфли, по-видимому, на очень высоких каблуках, потому что походка у девушек шаткая.
— Знаешь, что в сумочках этих красавиц? Думаешь, только презервативы и виагра? Нет, там самый чистый, самый свежий колумбийский кокаин. Наверное… — Уолтер сощурил один глаз, будто мысленно проникая в сумочки пришедших дам. — Грамм пять, не меньше. Интересно, сколько они сегодня вытрясут дерег из этого старого пердуна?
Что ни говори, Уолтер — профи: сидит, болтает о всякой чепухе, а замечает каждую мелочь.
Уолтер еще что-то рассказывал, но Осип его не слушал. Он внимательно присмотрелся:
— Извини, мне нужно срочно, — промолвил Осип, поднявшись и направившись к выходу.
Чтобы сократить себе путь и не ждать лифт, он воспользовался дверью пожарного выхода. На лестничной клетке, на ступеньках, спал молодой негр в униформе охранника, прислонившись спиной к стене. Возле него на полу лежала раскрытая газета и окурки. Охранник открыл глаза, бормоча извинения, стал было подниматься — решил, что перед ним новый начальник. Но этот странный господин с рацией в руке, ни слова не говоря, продолжил свой путь по лестнице вниз.

***

В длинном светлом платье, перекинув ногу на ногу, она сидела в широком кожаном кресле. Ее красивые руки свободно лежали на широких подлокотниках кресла; выкрашенные бордовым ногти легонько барабанили по коже подлокотников.
Увидев перед собой Осипа, она удивленно подняла брови, но в то же время, почему-то улыбнулась, глаза ее радостно сверкнули.
На ее лице лежал тонко со вкусом подобранный макияж, волосы хорошо уложены. Словом, Стелла производила впечатление светской дамы, ожидавшей мужа-миллионера, который задерживается в гостиничном номере.