— Оп-па!! А-аай-а… — Запела Стелла, поднявшись и выходя на средину комнаты.
Она тряханула головой и круто изогнула спину так, что ее волосы всколыхнулись, будто бы подхваченные порывом ветра.
— Оп-па!! А-аай-а…а! — Стелла сопровождала свою «Цыганочку с выходом» мелодичными возгласами.
Ее пластичное тело плавно перемещалось, будто бы не касаясь пола. Она выставляла вперед налитую грудь, и порой делала руками и бедрами такие движения, будто бы сейчас на ней не футболка и шорты, а длинное цыганское платье с широким подолом, который должен взлетать, кружась.
— Оп-па!! А-аай-а…а!
Затаив дыхание, Осип смотрел на ее танец. Сейчас он был уверен в том, что его встреча со Стеллой не случайна, и что так просто они уже не расстанутся.
“Браво!» — он захлопал в ладоши, когда танец закончился.
Стелла грациозно поклонилась, отвесив книксен. Затем сняла свою футболку, оставшись топлес, и стала ею обмахиваться, бросая на Осипа интригующие взгляды:
— Фу-ух. Жарко.
Поставив недопитый бокал с вином на стол, Осип поднялся и пошел к ней. Он решил, что сейчас наконец она отдастся ему. При всей своей кажущейся доступности, до сих пор Стелла отказывала ему в близости, будто бы желая раздразнить, «разжечь» его еще больше.
Да, так суждено, думал он, именно сейчас и именно здесь — в его квартире, на кровати, которую он двенадцать лет делил с Тоней и больше никогда ни с кем.
Тони и Арсения в тот миг, разумеется, не существовало. Они были в Sea Gate. Но их фотографии висели в квартире на каждой стене.
Она нежно прижалась к нему, и он утонул в упоительном благоухании ее тела, разгоряченном танцем. Он увлек ее к кровати.
—А-а! — он неожиданно вскрикнул от боли.
Оттолкнув Стеллу от себя, он поднес руку к своей правой щеке. Потом посмотрел на свою ладонь, отнятую от своей щеки, и увидел на ней капельки крови.
— Зачем ты это сделала? — спросил он, не понимая, зачем Стелла сейчас глубоко царапнула ему лицо своим острым ногтем.
Она смотрела на него в упор, и ее глаза засверкали каким-то диким блеском:
— Мне почему-то захотелось почувствовать вкус твоей крови.
Улыбнувшись, не слова не говоря, она засунула себе в рот палец с ярко-накрашенным ногтем, которым поцарапала Осипа, а потом стала сладострастно облизывать его со всех сторон:
— Ты забыл, что в моих жилах течет цыганская кровь? Я ведь — ведьма, могу на тебя напустить свои ведьмовские чары. Будь осторожен.
— Ах, вот оно что? В таком случае, я не против. Давай, напускай.